И выдираются, вырываются из теплых ладоней такие родные и такие далекие тонкие пальцы бывшего любовника. Патрик не пытается удержать, чувствуя как отталкивают мысли, эмоции, чувства чужие, когда-то так близкого человека. Мелькнувший рядом официант отбрасывается как нечто совершенно ненужное, как и очередной бокал с очередным коктейлем: мартини-водка, без оливки. Только больше не хочется пить, странно пусто, странно остро, будто даже те маленькие отголоски бушующих в Патрике эмоций вдруг выжали до самого конца, так непривычного к ним мужчину.
Что он может ответить на слова Ашиля? Да много чего, по сути. Можно рассказать о том, что нет у Патрика друзей, таких друзей, которые знали бы настоящего Патрика Хейза-младшего, таких друзей, которым можно пожаловаться на то, что вот появился в жизни бывший любовник и раздирает безумно от этого. Коллеги, друзья, партнеры, знакомые, окружение управляющего инвестиционной компанией без всяких сомнений, по роду работы, безмерно велико и достаточно суетливо, чтобы не чувствовать себя в этой суете одиноко. Но есть ли хоть в этом окружении хоть кто-то, в кого хотелось вложиться так же как и в Ашиля когда-то… вряд ли, поэтому и знакомить не с кем. А еще можно рассказать о том, что если бы Ассани не вышел на связь, то да, Патрик бы его нашел, но вряд ли бы что-то большее, чем прочитать отчет детектива и спрятать его в сейф произошло после этого поиска. И не потому что Хейз-младший боится за свою репутацию, а потом что не считает себя больше вправе вмешиваться в жизнь человека, которому не может дать то, что тот хочет. Или можно сказать, что чертового Ашиля Ассани нисколько не должно волновать знает будущая миссис Хейз о том, с кем спит ее муж или нет. И вообще никого не должно волновать с кем спит Патрик и когда и как часто. Ни будущую невесту. Ни бывшего любовника.
Ни-ко-го.
Выпитый алкоголь улетучивается, оставляя после себя легкий флер недовольства от бессмысленной траты неплохой выпивки. И адовую дыру в душе. Патрик Хейз-младший с удивлением прислушивается сам к себе, чувствуя, что совсем недалек от той точки, которую никак не мог понять в своем бывшем любовнике. Слезы раздирают мужчину, который искренне не понимает, как мужчина может плакать. Благо душат эти гребаные рыдания пока глубоко внутри.
- О да, мистер Ассани, - презрительная усмешка кривит дрожащие губы мужчины, пальцы рук цепляются друг друга, закрываясь, зажимаясь, сковывая самого себя и свои эмоции, которые все равно продираются в злой ухмылке, - готовы бросить все? Давайте свалим в Папуа Новую Гвинею? Откроем там гостиничный бизнес и заживем тихой, мирной и спокойной жизнью в самой заднице мира, подальше от всех кто хоть как-то знает тебя и меня? Готовы бросить все? Такую модную свою гламурную жизнь, дерьмовое хождение по магазинам, трату денег на бессмысленный внешний вид. И маски, маски, маски. И лживые улыбки. Готовы бросить все, мистер Ассани? Любимую работу, в которой Вы похоже что-то смыслите, лучших друзей, пусть оставшихся на другом континенте, но все же несоразмерно рядом. Свою семью? – Сжимает зубы, еще чуть-чуть и кажется начнет крошиться белоснежная эмаль. Изо всех сил старается удержать слова обидные и жесткие и все же срывается, потому что горечь обиды захлестывает с верхом, еще чуть-чуть и задохнешься, если не выплеснешь часть этой боли, на бывшего любовника, единственного… любимого. – Я забыл, что у тебя проблемы с семьей Ашиль. Что нет поддержки со стороны родителей, веры в тебя и чертового кланового единения.
А у тебя типа это есть?..
Есть!
- И я не виноват, что моя семья нуждается во мне. Я не третий сын. Я первый и единственный. Я наследник. Я ответственен за них! Я! НЕ! МОГУ! ПО-ДРУГОМУ!!!
Последние слова уже криком, удар кулака по столу. Испуганным вихрем мелькает мысль, что наверное пора к психиатру и попить что-то успокаивающее и исчезает, спрятавшись под еще одной мыслью о том, что просто надо исключить из своей жизни белобрысое и синеглазое раздражение. И эта мысль исчезает задавленная осознанием того, что без него теперь только в окно.
- И дело не в родственниках и родных, которые отвернутся от меня или проклянут. Плевать на них, Аши. Дело во мне. Если я так сделаю, это буду уже не я. Если я так сделаю, останусь ли я тем, человеком, которого ты однажды полюбил? Не боишься разочароваться во мне еще больше, малыш?
Коротко качает головой, бокал с коктейлем манит, но больше Патрик не позволит себе расслабиться, пора брать себя в руки и думать холодной головой и спокойным сердце, а не гребаными эмоциями. Коробит от этого mon ami, морщится брезгливо, чувствуя как снова дергается глаз, кажется с такими эмоциями недолго и нервный тик себе нажить. Слова, слова, слова Ашиля, мужчина кивает на каждое: да-да, скучал, да-да, провел, да-да, спал… с другими, не с Патриком, плевать, на все теперь плевать.
И тут дерьмовым завершение, дерьмого вечера, который в глупых наивных мыслях, должен был завершиться чем-то прекрасным, привести к чему-то прекрасному, а оказалось… Темнота.
- Плевать любишь или нет. – Негромкий голос, в суетящейся в темноте человеческой свалке, тут и там вспыхивают фонарики телефонов, кто-то из администрации спешит со стороны кухни. Негромкий голос Патрика лишь для одного единственного, силуэт которого угадывается в полумраке зала. - Я хочу знать зачем ты вытащил меня сюда, Ашиль Ассани? Для издевательского: давай останемся друзьями?
